«Бизнес замер в ожидании». Омбудсмен региона — о последствиях ковид-мер

Фото: Александр Подгорчук

Выручка рестораторов Калининградской области из-за введения ковид-фри режима упала на 80%. Предложенные после локдауна меры поддержки бизнеса оказались недостаточными, чтобы компенсировать потери. Об этом в интервью РБК Калининград рассказала уполномоченный по правам предпринимателей региона Светлана Нижегородова.

— Подводили ли какие-то итоги прошедшего локдауна?

— Думаю, вряд ли будут какие-то конкретные цифры. Даже если они будут, они не будут слишком релевантными, поскольку локдаун был короткий и не такой тотальный как в прошлый раз. Кроме того, локдауну еще предшествовали ограничения по тем же QR-кодам, которые на момент введения ударили ничуть не меньше локдауна. На тот момент падение выручки на 80% было сродни локдауну.

— Как вы оцениваете сегодняшнее положение калининградского бизнеса?

— На данный момент можно говорить о том, что бизнес замер в ожидании. До нерабочих дней у нас наблюдалась фаза восстановления после предыдущих волн коронавирусных, но потом потихоньку пошли ограничительные меры, QR-коды, нерабочие дни. И вот, этот процесс восстановления был несколько приостановлен.

— Какие предприятия себя сейчас чувствуют себя лучше, а какие хуже?

— Продовольственная розница прекрасно себя чувствует в целом, если говорить даже о крупных сетях. Строительная отрасль не жалуется на падение спроса. В целом хуже себя чувствуют те, кто попал под ограничения. Пострадал общепит и закрытые отрасли. Это объективная какая-то вещь, плюс у производственных компаний свои проблемы, не связанные с ковидом — это рост себестоимости сырья, комплектующих, логистических затрат, энерготарифов, таможенные проблемы — такие общеэкономические вещи.

— Как введение QR-кодов отразилось на сфере гостеприимства? Получаете ли вы жалобы по этому поводу?

— Конечно, жалуются — прежде всего, рестораторы. Когда только ввели QR-коды, бизнес сразу говорил о резком падении выручки. Тогда и вакцинированных было меньше, и общепит говорил о 80% падения. Мы понимаем, что ресторанный бизнес — он разный. Те, кто принимает группы гостей, говорили, что если в компании даже один непривитый, многие не пойдут отдыхать, соответственно, выручка снижается.

QR-коды — это ограничение выручки, соответственно, ограничение доходов. Сейчас стало немного полегче — стало больше вакцинированных. Но то, что это не есть так, как было до введения QR-кодов, это однозначно.

— Предложенные властями меры поддержки предприниматели называют недостаточными. А вы как считаете?

— Я омбудсмен и всегда очень критически отношусь к достаточности мер поддержки. Да, действительно, даже если брать федеральные меры поддержки — например, выплаты малому бизнесу в размере одного МРОТ на сотрудника (12 792 рубля — прим. РБК Калининград), то этого объективно недостаточно.

В этот раз у нас не было налоговых мер поддержки. Не было субсидированных кредитов. У нас продлили программу [ФОТ] 3.0 (программа льготного кредитования бизнеса — прим. РБК Калининград), и то там нет непродовольственной розницы, а вот программы 2.0, когда кредиты прощались, ее не было. Тут я с бизнесом согласна, меры поддержки могли быть гораздо шире.

— На что сегодня чаще всего жалуются предприниматели? Какие самые острые проблемы?

— Самое большое количество жалоб связано с коронавирусными ограничениями. Жалуются, что вводятся ограничения, которые препятствуют ведению предпринимательской деятельности, на полное закрытие — те же фитнес-центры у нас не работали...

Таможенные обращения всегда в топе, потому что это геополитика нашего региона. Почти каждый предприниматель, которой что-то везет сюда или вывозит, сталкивается с таможней. Это настолько разноплановые проблемы: начиная от 100%-ных досмотров, под которые попадают предприниматели, и заканчивая теми же проблемами РЖД, хотя она не совсем таможенная, а логистическая.

— Весной обсуждались поправки в федеральный закон об Особых экономических зонах, в том числе, связанные с таможней. Калининградский бизнес выступил резко против, поскольку могут возникнуть сложности с вывозом товаров из региона. На какой стадии сейчас обсуждение документа? Приняты ли калининградские предложения?

— На самом деле да, был внесен законопроект, который отчасти препятствовал мелкой онлайн-торговле, бизнес возмутился. Но сейчас документ не принят, он проходит второе чтение в Государственной Думе.

— А когда пройдет второе чтение?

— Не так давно смотрела, все еще находится во втором чтении. Он может в этом статусе находиться, пока наша Госдума не пожелает его рассматривать.

— В мае вы говорили, что согласно заключению Евразийской экономической комиссии (ЕЭК), вопрос калининградского транзита должен решаться на федеральном уровне. Минюст России рассматривал поправки в Кодекс об административных правонарушениях (КоАП). Что с тех пор изменилось?

— Я участвовала в обсуждении на уровне Министерства юстиции РФ. Рассматривались именно наши калининградские поправки. К сожалению, позиция Минюста прямо противоположна позиции Евразийской комиссии, и он считает, что это должно решаться вне рамок КоАП. Но я лично как омбудсмен и как практикующий юрист категорически с этим не согласна, считаю, что этот вопрос может быть урегулирован в КоАПе. И я со своей стороны его не оставлю — считаю, что он важен для бизнеса, и буду продолжать его решать в рамках КоАП или выдвигать на рассмотрении в ЕЭК для внесения изменений в Евразийский Таможенный кодекс.

— Какие именно поправки должны быть внесены в КоАП?

— По сути, предложенные нами поправки исключают ответственность наших перевозчиков за небольшие превышения веса груза, поскольку в данном случае нет никаких пошлин за данный товар — это же внутрироссийские перемещения, если мы везем товары из Москвы в Калининград. И соответственно, применять к ним такую же ответственность, как к иностранным товарам транзитным, просто нелогично, неправильно. Это барьер для развития бизнеса нашего региона.

— Удалось ли что-то сделать, чтобы снизить рост энерготарифов для бизнеса?

— На самом деле это глобальная федеральная проблема. Насколько мне известно, удалось немного изменить формулу [расчета тарифов], удалось немного замедлить их рост.

Бизнес — это же планирование не только доходов, но и затрат. И каждый раз, получая счета за энергию, бизнес удивляется, откуда они такие могут быть. Знаю, что проблема на контроле регионального правительства, там плотно этим занимаются.

— Кто от этого страдает сильнее всего: крупный или малый бизнес?

— Напрямую страдает крупный бизнес, потому что у них крупные счета за электроэнергию. Но по факту энергетическая составляющая попадает и в ценник товаров малого бизнеса. И это косвенно на всех нас отражается, потому что ценность электроэнергии сказывается на цене продукции, которую мы покупаем.

— Отразился ли как-то на бизнесе запрет на работу некоторых мигрантов, введенный в области указом губернатора со 2 октября? 

— У меня не было ни жалоб, ни обращений. Я против любых дополнительных запретов.

Как писал РБК Калининград, предложения калининградских властей и бизнеса включены в список поправок к законопроекту о таможенном регулировании и Особых экономических зонах. Во время первого чтения в Минфине утверждали, что закон облегчит таможенные процедуры. Но по факту оказалось, что в проекте содержатся заградительные меры.

Представители калининградского бизнеса, изучившие законопроект, считают, что некоторые изменения могут усложнить жизнь не только предпринимателям, но и всему населению области. В частности, в сфере интернет-торговли.