«Город лишился своего центра». Интервью с авторами проекта Дома Советов

Фото: скриншот презентации

Мы сочувствуем Калининграду, он потерял свой центр, - такую мысль высказали в интервью РБК Калининград авторы проекта делового квартала у Дома Советов - руководитель петербургской «Студии 44» Никита Явейн, главный архитектор проекта Иван Кожин и архитектор Илья Григорьев. 8 июня заказчики (правительство Калининградской области) и исполнители представили новую концепцию общественности. Последовавшее за презентацией обсуждение и подчас весьма негативные высказывания коллег-архитекторов петербуржцы сочли вполне нормальным, естественным процессом. Они заявили, что готовы еще обсуждать и дорабатывать проект.

Впечатления от дискуссии

Явейн: Я считаю, достаточно благожелательно для такого проекта, который, в общем, переворачивает многим представление о том, как жить дальше.

Кожин: Для первого широкого представления, в принципе, это достаточно ожидаемо было. Потому что не было до этого ничего показано нигде, хотя работа велась, понятно, что реакция такая всегда неоднозначная с первого раза. Но при этом все какие-то наши предварительные разговоры с коллегами, они, ну...в целом мы можем считать, что скорее положительные они, чем нет.

Явейн: Ну, понятно, вполне прогнозируемо, я даже бы сказал, в лучшем варианте прогнозов. И на наш взгляд это было очень полезно чисто физически, потому что прошлое обсуждение дало нам какие-то выходы, он изменился очень сильно...

Что изменили после обсуждения с профсообществом

Явейн: Во-первых, мы представили все то, что у нас в голове было, а что казалось не нам, а в основном нашим заказчикам, что не очень важно — это вот историческое обоснование и прочее. И даже те, которые говорили, что это неважно, сегодня вышли — в том числе, Антон Андреевич — и сказал: ну, я наконец понял, откуда что явилось.

Кожин: Когда мы первый раз раньше показывали — это была чисто архитектура как она есть, без разговоров о том, откуда это все выросло. А в принципе вот сейчас мы рассказали подробно некий генезис формы, откуда это все появлялось. Это не просто такая абстракция какая-то, а все-таки увязано с теми градостроительными сюжетами, которые тут всегда были — на чем мы и базировались, когда делали свой первый градостроительный конкурс 2014 года, когда мы выиграли конкурс на развитие центра Калининграда.

О доработках проекта

Явейн: Ну во-первых, тут инвестор присутствует, руководство города, которое фактически тоже является заказчиком — это наша работа в какой-то мере: показывать, рассказывать, объяснять.

Кожин: Честно говоря, это — концепция, это только некое первое видение, еще ничего окончательно совсем не решено, и это, наоборот, важно рассказывать и обратную связь какую-то получать. Мы только рады. Потому что мы один раз приехали поговорили с администрацией, потом с архитекторами, потом еще с кем-то, еще какие-то разные мнения... Понятно, что наш договор на концепцию не бесконечен, и мы не будем шесть лет рисовать центр Калининграда, но это естественный процесс. И понятно, что это только первое абсолютно приближение.

О возможности сохранения здания Дома Советов

Явейн: Реально все в этой жизни. Вопрос, что это должно быть консолидированное мнение калининградцев о том, что это ну вот памятник, условно говоря, что вот без него город никак. И, соответственно, деньги, которые это мнение, что называется, подкрепят. И тогда можно было бы решать как-то по-другому совсем всю эту ситуацию — лучше, хуже я не знаю, я не знаю, дольше ли это было бы, но это было бы что-то совсем другое, понятно, гораздо более затратное, гораздо более сложное, готов ли, это не нам решать.

Григорьев: Вообще, мы этой точке зрения полностью сочувствуем. Потому что оба наших проекта предыдущих мы имели в виду, что мы сохраняем Дом советов. Мы его включали и в пост-замок, и в концепцию развития центра. И на наш взгляд, конечно, что-то могло бы быть из него сделано, но это решение не за нами...

Явейн: Не нам решать, я бы так сказал. Мы же все-таки не судьи.

Кожин: Это не было предметом дискуссии в настоящем техзадании, которое нам было предложено. Мы не могли это никак обсуждать. Но, конечно, сами мы все время рассуждаем о том, как бы его можно было использовать, сохранить. Даже если бы он просто стоял как абстрактные руины, как арт-объект, продолжал бы дальше разрушаться, то это бы тоже могло быть художественной вещью...

Явейн: Но это очень дорого! (смеется).

Кожин: Конечно, мы абсолютно понимаем важность этого всего для Калининграда.

Явейн: Ребята не дадут соврать, мы в свое время специально планы нашли проектные, разрезы, смотрели. И для себя — никто нам не заказывал — думали, а какая там гостиница может быть. Ну и в общем, честно скажу, никакая. Но, во всяком случае, очень своеобразная.

Кожин: Это такая чисто модернистская вещь, она очень красиво спропорционирована. Но когда начинаешь это смотреть, кажется, что архитекторы сидели в макетной мастерской и набирали некие высоты. А потом, когда нужно было сдавать проект, быстро... Ну, это возможно, я тут так не могу сказать. Оно совсем внутри с трудом соответствует каким-то реалиям современной жизни. Ну да, потолки 2,70 и так далее. Но что-то пристраиваить, как-то еще его модицицировать — это все не то. Он должен быть либо вот в своем божественном, прекрасном состоянии, как он был запроектирован, либо в состоянии божественной руины, какая она есть естественная, а какие-то приделки, дополнительные лифты или еще что-то — это все какие-то полумеры, которые невозможны.

Явейн: Ну там были советские строительные нормы, которые они не обошли. условно говоря, сносить и делать заново — это тогда бы бессмысленно. [...] Правильнее ответить так: нам было представлено некое видение, подкрепленное статистикой, которое в чем-то нам не понравилась, в чем-то, но вместе с тем оно достаточно объективно в сегодняшнее время. Восстановление было бы безумно дорого и бессмысленно. То есть, даже если бы допустим туда 3 млрд (рублей) вбухать, после этого очень такой непонятный объект был бы. И кто бы придумал ему функцию? Какой-то молодежный неформальный центр, вот так.

Как изменился проект в сравнении с конкурсным

Григорьев: «Сердце города» — гораздо более широкий вопрос. «Сердце города» — это большой территориальный мастер-план, совершенно другая история. А здесь уже можно воспринимать как первый этап реализации. Вот мы взялись за конкретный локальный участок, начинаем с Королевской горы, приблизительно имея в виду нашу ту идеологию, наши те представления о прекрасном, которые были тогда, в 2014 году. В принципе, мы в этом достаточно последовательны.

Кожин: Это новая вещь, которая базируется на тех же наших принципах.

Есть ли аналоги калининградской ситуации

Григорьев: Это абсолютно уникальная ситуация, это город, который полностью лишился своего центра. Потом была попытка строительства нового центра с совершенно новой идеологией, он должен был перечеркивать вообще предыдущую историю. Это вообще довольно уникальная ситуация, их не так много.

Явейн: Ну не уникальная, не надо. Ну Берлин, примерно также с центром было.

Кожин: Уникальная ситуация, что весь этот недострой как бы «стерпится-слюбится» — он за годы обрел мощную энергетику культурную и романтическую, и это вот прямо важно и интересно

Явейн: Слова, вокруг сказанные, они его подняли. (Смеется). Знаете, не он сам, а вот именно мифология вокруг него. Туда еще запустить народ с каким-нибудь рок-концертом и...

Сколько может быть корректировок

Явейн: Я думаю, что все-таки скорее впереди тонкая настройка.

Кожин: Всегда любой проект — это куча различных факторов политических, экономических и так далее...